Гелиос 58. Том 3. Комиссар Поляков - Сергей Сигрин
Комиссар достал дефазировщик, прицелился чуть выше прохода внутрь холма и нажал на спусковой крючок.
На месте пещеры на поверхности холма с зелёными полосами появилось свежее светлое пятно расплавленного песчаника. И тут комиссар оторопел – рядом красовалось ещё одно светлое пятно.
– Так я не первый,.. – пробормотал Поляков. – Кто-то уже здесь был до меня…
Он поднялся к верхнему светлому пятну и, поднеся поближе к поверхности браслет на левой руке, приказал интеллекту анализатора исследовать холм в глубину.
– Проклятие! – образ, переданный в сознание, вызвал у комиссара оторопь. – Сколько же вас здесь!
Веспиды располагались под толщей песчаника на небольшом расстоянии друг от друга и смотрели во все стороны света. От некоторых наружу тянулись ходы, которые анализатор обозначил, как слои с изменённой плотностью.
– Как вы выжили, если все остальные исчезли?!
«Мы здесь для того, чтобы сохранить память, – пришёл тихий ответ. – Остальные изменились… Не теряй времени – он тебя уже ищет…»
Голос древнего в сознании Полякова превратился в шёпот и растворился в белом шуме, в котором изредка ещё проскакивал тоненький писк. Комиссар стал быстро подниматься по пологой поверхности холма и вскоре достиг его вершины. С самого верха открывался прекрасный вид во все стороны – с одной стороны пустыня с редкой растительностью и тёмными шпилями вдалеке, накрытыми белёсой дымкой облаков, с другой – растрескавшаяся поверхность высохшего озера, простирающаяся за горизонт.
– Странно, – тихо произнёс комиссар, – куда делась вся вода?
«Вода проникла через водоупорные слои и исчезла в глубинах планеты», – раздался бодрый голос того, кого комиссар желал услышать больше всего и по которому начал откровенно скучать.
«Рад, что ты нашёл меня, Теф!» – на лице комиссара появилась искренняя едва заметная улыбка.
«Ну и дел мы с тобой натворили босс! – в голосе Терафима звучали ноты восхищения. – Всю вселенную перевернули!»
Комиссар усмехнулся и стал спускаться к высохшему озеру-морю. Идти вниз было легко – поверхность холма была твёрдой и шершавой и подошва ботинок по ней не скользила, но приходилось постоянно смотреть себе под ноги – на темном окаменевшем песчанике выделялись светлые пятна, которые анализатор браслета идентифицировал как недавно запечатанные ходы. Провалиться в один из них в планы комиссара не входило.
Снизу холм выглядел совершенно обычно, а вот поверхность озера-моря вызвала у Полякова неподдельный профессиональный интерес. Он присел на корточки и отломил краешек сухой корки. Верхний её слой был похож на слюдяное стекло, а нижний оставлял на пальцах тонкую восковую плёнку. Комиссар поднёс пальцы к носу и уловил резкий мускусный запах.
«Теф, что это за вещество? Можешь определить?»
«Хи-хи-хи, – противным тонким голосом засмеялся Теф. – Не знал, что моего босса так интересуют испражнения изоптеров».
«Ты не веселись, а объясни мне, – сухо произнёс комиссар, – откуда это вещество взялось в озере».
«Здесь всё понятно – изоптеры купались в озере и гадили, – продолжил веселиться Теф. – Некультурные были».
«Давай уже без шуточек, – комиссар не удержался и всё-таки улыбнулся. – Мне довелось ночевать в одном странном месте и там все стены были вымазаны подобной дрянью, – он потёр указательным и большим пальцами друг о друга, – а стёкла были такого же цвета и вида, как эта твёрдая корка».
«Босс, разумные инсектоиды, потому и разумные, что ничего не выбрасывали, а всё пускали в дело!»
«Ты мне лучше расскажи, что мы с тобой такого натворили и где ты был».
«Чуть позже обязательно, – пообещал Теф, – а сейчас нам нужно срочно найти укрытие».
«Подожди – я здесь уже второй день и ничего опасного не заметил. Да и древний говорил, что здесь никого нет».
«Это он говорил о живых существах, – кивнул головой Теф, – а вот о местном климате он не сообщил».
«Можем вернуться туда, где я ночевал, – предложил комиссар. – Там было спокойно».
«Хорошо, – согласился Теф и в голове Полякова пронёсся лёгкий ветерок. – Это недалеко – я смогу открыть портал по горизонту местного гравиполя».
Комиссар не успел ничего понять и почувствовать, как оказался стоящим перед высоченным коричневым шпилем с круглыми слюдяными окнами и проходами-коридорами, ведущим внутрь.
«Мой босс здесь провёл ночь? – многозначительно произнёс Теф. – Ого-го-го, как интересно!»
«Что интересно? – не понял Поляков. – Здание, как здание – напоминает муравейник…»
«Термитник, – поправил его Терафим. – Это здание построили разумные изоптеры».
«Хорошо, что их сейчас здесь нет и все апартаменты свободны – выбирай любой».
«Хочу у окошка! – заголосил капризным голосом Теф. – Я первый занял!»
«Теф, – спокойным голосом произнёс комиссар. – У тебя нет ручек и ножек, ты находишься над моим правым плечом… Так каким же образом ты хочешь быть у окошка?»
«Вот видишь какой я заботливый! Я и тебе место занял!»
Поляков усмехнулся и пошёл к ближайшему проходу. Он уже знал внутреннее устройство шпиля и не удивился, когда он снова оказался в центральном зале. Зато удивился Теф:
«Ого! Сколько тут личинок внизу!»
«Прости, – опешил комиссар. – Не вижу ничего…»
«Да вот же, внизу! – Теф привлёк его внимание к тёмным продолговатым коконам, – но… Они уже никогда не раскроются… Э-эх, жаль…»
«Ладно, энтомолог, – вспомнил вдруг комиссар ещё одно непонятное ему слово из мира биологии, – восхищаться и грустить у нас нет времени – скоро станет темно и…»
«Да-да! Скорее выбирать комнату! – радостно засуетился Теф. – Нам вон в тот проход!»
В прошлый раз в сумерках комиссар не заметил небольшого прохода и воспользовался ближайшим, но оказалось, что этот действительно был удобнее и в нём на стенках было меньше липкого воскообразного налёта.
Оказавшись на самом верху шпиля, комиссар сел около мутного слюдяного окна и прислонился к тёплой стене. Теф молчал, а Поляков не спешил первым начинать разговор. Он достал из кармана маленький обломок энергокерамометалла и стал рассматривать его в сумеречном свете.
«Что мой босс хочет обнаружить в этом обломке?» – подал голос Теф.
«Древний сказал, что тот, кто носил его на себе связан со мной, – задумчиво произнёс комиссар. – Может у тебя есть какая-то версия?»
«Ну-у, – протянул Теф. – Ты пересекался с ним в деревне Соловьи, общался с тем, кто помог ему выжить на Терисе…»
«Это и мне приходило в голову,.. – Поляков повернул к себе обломок брони обратной стороной. – А что, если, он произведён из земных ресурсов?»
«Смелое предположение, – улыбнулся Терафим, – но, нет…»
«Ты обещал рассказать, где ты был, – комиссар убрал кусочек энергокерамометалла в карман и повернулся к окну, – и что мы такого натворили»,
За окном стало настолько темно, что комиссар уже не видел даже собственных рук.
Время и пространство взорвалось и сорвало Тефа с плеча комиссара. Полёт в неизвестность напоминал ему движение в светящейся молочной реке. Его влекло в неизвестную точку пространства, а река света двигалась сначала быстрее его, а затем поменяла направление и потекла в обратную сторону. Теф мог лишь наблюдать – полёт сквозь увеличивающие свою мерность измерения, был наполнен восторгом и радостью – он возвращался домой.
Семеро существ соединили свои сознания и спустились к фазовому переходу пространства и времени. Там их ждал страж и закон. Он был их другом. И он нуждался в помощи. Волна преобразования пожирала время и уже уничтожила несколько инвариантов творения. Страж ждал решения. И оно было найдено. Существа отсекли погибающую временную составляющую от плоскости реализации и перенесли точку воплощения инвариантов творения на небольшой шаг в будущее. Запустили встречное пожирание временной составляющей. Волна хаоса из будущего встретилась с волной из прошлого и схлопнулась. Свободная энергия хаоса наполнила инварианты творения столь необходимым для развития всего живого ресурсом.
«Ничего не понял, – нарушил тишину комиссар, – существа, времена, пространства… Бред какой-то…»
«Ну-у, босс, – протянул Теф, – я же объяснил, это был не я, а какое-то коллективное существо…»
Низко висящие облака скрывали свет звёзд, не позволяя их холодным лучам пробиться сквозь вязкую чернильную тьму, и когда в этом пустынном мареве вспыхнула первая фиолетовая молния, комиссар вначале даже подумал, что это ему померещилось. Он приник к слюдяному окну и всмотрелся
